Порой Дилан думал о том, правильно ли он поступил, оборвав все связи при переезде. Тогда ему казалось, что это будет лучшим вариантом, безо всяких прощаний, попыток поддерживать связь на расстоянии и прочего. Да, у них все было неплохо, да и сам Дилан мог чувствовать себя рядом с Амелией нормальным. Для это это было ценным, так как она позволяла забыть о том, что дома его постоянно ждёт ворох семейных неурядиц, что где-то там, на горизонте, постоянно маячит та самая плохо контролируемая агрессия, которая часто выливается на окружающих, но не на Ами. Ами она обходила стороной, позволяя Карнеги раскрыть в себе иные стороны, раннее ему плохо понятные. Первое время, все это было сложно и странно, учитывая, что тот плохо откликался на ласку в свой адрес, воспринимая ее, как нечто необычное и странное, безумно опасное, будто через несколько минут обязательно последует то, к чему он привык намного больше. Дилан пытался делать подарки, ухаживать и вести себя так, как ведут люди, находящиеся в отношениях. Ну и пускай порой камень, брошенный в окно, оказывался слишком большим, поэтому на треск стекла выглядывала не только сама Амелия, но и ее мать, которой все это явно не особо-то и нравилось.
Когда пришлось своего собственного отца закопать в саду и срочно покинуть город, Дилан решил, что так будет безопаснее для нее. Ведь сегодня он не сдержался и вышло то, что уже вышло. Амелия казалась ему замечательной, поэтому для себя он решил, что она может найти для себя вариант и получше, а у него и без того достаточно проблем с переездом и прочим. Никаких прощаний и предупреждений, ведь это больно, лучше резко и без обратного пути. Дилан сам себе отрезал обратный путь, хотя несколько раз и порывался закинуть ей пару сообщений с левого профиля, но тогда это снова может зайти слишком далеко. Он надеялся, что она на него в глубокой обиде, поэтому не будет пытаться найти встречи, оставив все так, как уже есть. Порой Дилан просматривал ее страницы, интересовался тем, чем она сейчас живёт, чем занимается, но двигаться себе дальше в этом направлении запрещал, тем более, учитывая события недельной давности, все это может закончиться слишком плохо.
Работа в лавке казалась ему скучноватой, с другой стороны, она приносила в его жизнь некое умиротворение, когда посетителей не было и лишь тикающие над головой часы напоминали о том, что время ещё не успело остановиться. Ему казалось, что он уже изучил взглядом каждый угол в этом месте, рассмотрел каждую неровность на потолке и закрытыми глазами может найти какую-нибудь безделушку, так необходимую туристам. Иногда посетители его раздражали, поэтому приходилось делать глубокий вдох, сжимать кулаки под столом и лишь фантазировать на тему разбитых напротив лиц. Вот только с натягиванием улыбки на лице были проблемы, поэтому чаще всего, в таких ситуациях, Карнеги смотрел из-под лобья, ожидая, когда они наконец-то покинут лавку и ничего не разгромят.
Сегодня нужно было проверить все тарелки на стенде на предмет целостности, а то, что не очень цело, попробовать склеить. Ему казалось идиотской идеей привозить из другого города тарелки, колокольчики и тому подобное, с символикой города. Это обязательно потом разобьётся или, в конце концов, обретёт свое последнее пристанище на самой дальней и самой высокой полке, где будет до скончания веков покрываться пылью, пока кто-нибудь не решит заглянуть в это мрачное царство. Вот и сейчас, какая-то девушка, зашедшая в магазин, хотела приобрести себе какую-нибудь посуду на память. Дилан уже хотел предложить вон ту кружку, из которой та хотя бы чай пить сможет, а не отправит в забытье, но ведь этого сначала нужно обернуться.
В этот момент, он не понял, что испытал больше: страх или удивление. Она поддается вперёд, а он делает шаг назад. По всем канонам жизни, такая встреча никогда не должна была произойти, но Амелия явно свернула не туда в своей поездке, если решила посетить этот город и эту лавку. Он ненавидел, когда все шло не так, как ему хотелось, выходило из-под контроля и рушились планы. Сейчас была та самая ситуация, в которой он злился на себя за то, что такой вариант даже не мог предусмотреть.
- Я здесь живу, - он пожимает плечами, а сам жадно разглядывает ее, цепляясь за каждую деталь в ее одежде, ведь в жизни лучше, чем на фото, - так какую посуду ты хотела? Показать тебе кружку?
Она сейчас будет задавать неудобные вопросы, кучу неудобных вопросов, но будет намного лучше, если она хлопнет дверь и никогда больше здесь не появится. Уедет как можно дальше.
- Так как твоя дипломная работа? - попытка держать будничный тон, будто они виделись только вчера, он и отвернутся хочет, все сам себе за спину заглядывает, - ты проездом?
Если он будет молчать, она может занять эту тишину теми самыми вопросами, поэтому пытается опередить ее.
